«Околдовала меня, продолжалъ, эта губернiя: мѣста одно другаго прiятнѣе; не воображалъ я, чтобы она была такъ хороша; изъ всѣхъ губернiй, гдѣ я былъ, развѣ одна, можетъ быть, нѣсколько лучше, Подольская. И какое изобилiе хлѣба въ каждомъ селенiи! Вездѣ и народъ, показалось мнѣ, доволенъ и веселъ. Дороги и мосты не затѣйливо, просто да прекрасно устроены. Я осматривалъ мостъ на границѣ Нижеломовскаго уѣзда; ходилъ и по дорожнымъ аллеямъ: деревья молодыя, а ни од­ного не удалось мнѣ вырвать съ корнемъ».

Изволилъ потомъ съ особеннымъ благоволенiемъ и похвалою смотрѣть на иллюминацiю; спросилъ меня: гдѣ же самъ я? и на отвѣтъ мой, что осмѣлился остаться подъ одною кров­лею съ Его Величествомъ, сказалъ: «и за это спасибо». Неумѣлъ я иначе изъявить благодарности за столь ми­лостивые отзывы, какъ только желанiемъ, чтобы Его Величество во все время пребыванiя въ Пензѣ не имѣлъ ни одной непрiятной минуты. «Будь по твоему», сказалъ мнѣ на это Им­ператоръ и вышелъ къ генералами.

Александр I Павлович Благословенный (1777-1825), император и самодержец Всероссийский (1801-1825).Шесть дней Государь пробылъ въ Пензѣ, шесть дней радостныхъ для гу­бернiи, счастливыхъ и въ моей жиз­ни. Погода, какъ будто согласясь съ общимъ нашимъ желанiемъ, отмѣнно намъ благопрiятствовала и ни на часъ во все это время не измѣнялась: въ Сентябрѣ такъ было тепло, тихо и яс­но, что обѣдъ, который Государь принялъ отъ корпуса, данъ былъ за городомъ въ полѣ подъ наметомъ, на скатѣ горы, откуда открывался прелестный видъ на живописныя окрестности. Дворянство удостоилось дать балъ Его Величеству. Съ своими, съ воен­ными и съ прiѣзжими изъ Саратов­ской, Нижегородской и Тамбовской губернiй, собранiе было многочислен­ное. Генералъ-адъютанты увѣряли, что не помнили, когда и гдѣ бы Го­сударь такъ долго оставался на балѣ и когда бы онъ былъ такъ дово­ленъ, снисходителенъ, привѣтливъ и веселъ. Дѣйствительно, было отъ че­го всѣмъ быть въ восторгѣ.

Каждый день Государь отправлял­ся къ войскамъ въ шесть часовъ утра и возвращался во второмъ ча­су полудни; въ промежутокъ до обѣда осматривалъ городъ, тюремный замокъ, заведенiя приказа общественнаго призрѣнiя, и при этомъ изволилъ распрашивать меня о нравственно­сти въ народѣ, объ успѣхѣ въ теченiи судебныхъ дѣлъ, о состоянiи земледѣлiя, промышленности, торговли въ губернiи и о способахъ, какъ бы впередъ все то подвинуть.

Маневры шли превосходно; но чет­вертый, по запечатаннымъ пакетамъ, безъ даннаго плава, былъ блистате­ленъ, и когда Государь, возвратись, изволилъ говорить мнѣ о точности и быстротѣ исполненiя по приказамъ до полученiя совсѣмъ неизвѣстнымъ, а я притомъ сказалъ о внезапномъ, но стройномъ движенiи дивизiи Сипягина съ высотъ на долину, то Его Величество былъ очень доволенъ, что и я замѣтилъ эту искусную эволюцiю. По столь милостивому ко мнѣ снисхожденiю, судя по лицу объ усталости, тутъ я осмѣлился сказать, что Имперiя должна сѣтовать на Его Величество.

— «За что?»

— «Не изво­лите беречь себя».

— «Хочешь ска­зать, что я усталъ? Нельзя смотрѣть на войска наши безъ удовольствiя: люди добрые, вѣрные и отлич­но образованны; не мало и славы мы ими добыли. Славы для Россiи до­вольно: больше не нужно; ошибется, кто больше пожелаетъ. Но когда подумаю, какъ мало еще сдѣлано вну­три государства, то эта мысль ложит­ся мнѣ на сердце, какъ десятипудо-вая гиря. Отъ этого устаю».

Глубоко врѣзались эти слова въ моей памя­ти: такiя рѣчи не забываются; но можно ли безъ слезъ слышать ихъ изъ устъ мудраго, побѣдоноснаго, великодушнаго, благонамѣреннѣйшаго и могущественнѣйшаго изъ вѣнценосцевъ?

Наканунѣ отъѣзда Государю угод­но было послѣ маневровъ простить­ся (такъ выразился) съ женою и дѣтьми моими. Затѣмъ Его Величество непрерывно былъ занятъ до поз­дней ночи. Я вышелъ отъ него въ полночь, вице-канцлеръ еще дожидал­ся съ бумагами.

«Подано множество просьбъ, свазалъ мнѣ Государь, но на тебя ни одной; всѣ о землѣ, да объ кантонистахъ.»

И затѣмъ разговоръ со мною, исполненный благоволенiя, заключилъ слѣдующими словами:

«Я помню, ты желалъ мнѣ съ прiѣзда, чтобы я не имѣлъ здѣсь ни одной неприятной минуты. Не только я не имѣлъ никакой непрiятности, но и не помню, когда бы я сряду шесть дней былъ такъ доволенъ и веселъ, такъ здоровъ, какъ у тебя».

Всемилостивѣйшее царское слово сопровожда­лось многими наградами. Самъ изво­лилъ спросить меня, не хочу ли ко­го наградить изъ служащихъ? Гото­вый у меня на всякiй случай списокъ съ предполженiемъ, что кому, я тутъ же представилъ: то всѣмъ и пожало­вано. Мнѣ присланъ Владимiрскiй 2-й степени крестъ.

Въ больницѣ тюремнаго замка оста­валась до совершеннаго выздоровленiя женщина, Мордовка, наказанная за умерщвленiе мужа. Государь выходилъ уже изъ больницы, какъ она вскрикнула:

«Ваше Величество! судья взялъ съ меня пятьсотъ рублей».

Воротясь къ ней, онъ долго распрашивалъ ее и потомъ приказалъ мнѣ представить записку о дѣлѣ; отдавая мнѣ ее на другой день, сказалъ, что онъ не совсѣмъ убѣжденъ въ винов­ности этой женщины; велѣлъ мнѣ са­мому все переслѣдовать и объ резуль­татѣ прислать донесенiе въ собственныя руки Его Величества.

«Ничего не опасайся, присовокупилъ, мы не ангелы: можемъ ошибаться».

Сколь­ко я пи старался найти какой-нибудь недостатокъ по производству дѣла и самаго себя обвинить въ недосмотрѣ, — ничего не нашелъ; такъ и донесъ, испрашивая милосердiя преступницѣ: отдать ее въ монастырь на покая­нiе, а если и сослать, то не въ ка­торгу, а на поселенiе. Мѣсяца черезъ два получаю высочайшее повелѣнiе прислать все дѣло, потомъ и Мордовку, къ гр. А. А. Аракчееву. Затѣмъ она и съ дѣломъ какъ будто безъ вѣсти пропала. Не прежде 1827 года полученъ указъ изъ Сената, изъ котораго я увидѣлъ, что и дѣло, и Мордовка, были отосланы въ аудиторiатъ военныхъ поселенiй, который, давъ во всемъ вѣру Мордовкѣ, даже и въ томъ, будто я предлагалъ ей отъ себя пятьсотъ же рублей за отмѣну показанiя о судьѣ, нещадно каралъ всѣхъ отъ земскаго исправника до губернатора Пензенскаго. Дѣло разсматривалось затѣмъ въ комитетѣ министровъ, и въ память покойнаго Императора, высочайше повелѣно от­дать преступницу на покаянiе по жизнь въ монастырь, гдѣ она, неизвѣстно какими судьбами, плодотворила...

________________________________________
Источник: Воспоминания Ф. П. Лубяновского. 1799-1831.

Русский Архив, 1872 г., № 3-4, cтб.519-523.
________________________________________